Деревня Глухово расположена в живописном месте Западного Подмосковья на Ильинском шоссе между Архангельским и Ильинским.
Основная часть домов расположена между Ильинским шоссе и Старицей Москва-реки, идущей практически параллельно шоссе с южной стороны. За руслом Старицы начинается заповедная природная зона «Лохин остров» - большой остров, образованный основным руслом Москва-реки и Старицей (которая большой петлей выходит из Москва-реки и возвращается в нее ниже по течению).
На карте «Лохин остров» радует глаз большим чисто зеленым пятном, что означает отсутствие застройки, асфальта и бетона, а наличие только леса и луговых трав. Правда на ум сразу приходит тревожная мысль, что и на эту территорию могут покуситься жадные и циничные девелоперы с поддержкой не менее жадных или слабых чиновников. И для таких тревог, как вы увидите в конце этой статьи, есть основания!
А сейчас об интересном и хорошем.
В пойме Москвы-реки сохранилось от ледникового периода реликтовое озеро Глухие ямы (сейчас оно расположено внутри «Лохина острова», что хорошо видно на карте). Мимо него в прошлые века проходила дорога из Москвы в Ильинское. Видимо, деревня, возникшая многие годы назад у переправы через Москву-реку (тогда основное русло реки проходило по линии современной Старицы), и стала называться Глухово по названию озера.
Рельеф местности поднимается существенно к северу от русла старицы, поэтому дома деревни потихоньку карабкаются наверх, как и узкие улочки, ведущие от Старицы Москва-реки к Ильинскому шоссе и от него вверх в сторону Новорижского шоссе. С другой стороны дома вытянуты длинной полоской вдоль Ильинского шоссе, которая с юга ограничена руслом Старицы.
За Старицей идет уже ровный и низменный «Лохин остров».
Места эти всегда славились своими лесами, чистым воздухом, водой и прекрасными видами. Вдоль Ильинского шоссе идет практически от Архангельского и до Ильинского шикарная липовая аллея, высаженная еще в царские времена и поддерживаемая с тех времен. «Лохин остров» славился своими заливными лугами и лиственными лесами, что в силе и по сей день. По мере подъема рельефа от низины вверх все чаще попадаются сосны.
Здесь всегда было много птиц, живности и прекрасная рыбалка.
В Старице ловится разная рыба, включая довольно редкого для Подмосковья линя. Здесь практически нет течения (оно слабое) и летом русло довольно сильно зарастает, а вот весной мест для ловли достаточно, и линь в уловах совсем не редок. В наживках лидирует червь. Больше всего линя в самой верхней части Старицы, по¬хожей на букву «С».
В общем, красота и благодать, живи и радуйся.
Эти места и заселялись активно еще в царские времена. Вотчины здесь были престижными и даровались особо приближенным персонам, а затем переходили из рук в руки российской элиты. Продолжилась эта тенденция и в советский и постсоветский периоды в виде дач, домов отдыха, пансионатов, а потом коттеджных поселков.
При этом застройка этих мест вписывалась в ландшафт и природу. Она была низко этажная, с сохранением леса и природы, без ущерба экологии и водным ресурсам, без нарушения великолепных видов этого преддверия так называемой «Подмосковной Швейцарии», идущей отсюда на запад до Звенигорода и далее в сторону Рузы.
Но настали времена, когда такой подход подвергается нокаутирующим ударам, незнающих снисхождения и «сантиментов» (как то: «сохраним природу», «историю», «культуру», «эстетику» и т.д.), и сросшихся в экстазе тупо-бизнеса, девелоперов и чиновников. Их реальные практические действия в стиле катка, готового «за бабки» закатать в асфальт все, что угодно, не подразумевают мыслей о будущем, тем более отдаленном. «Бабки» надо ковать здесь и сейчас, а потом их можно будет освоить в любом месте, там, где о будущем заботятся, например, в той же Швейцарии. А «Подмосковная Швейцарий» ради этого локального «личного счастья» может превратиться в уродливый «Шанхай» многоэтажек.
Местных жителей и других неравнодушных людей пытаются убедить, что все делается «ради вашего же блага», что все делается «согласно экологическим и строительным экспертизам», что вместе с жильем будут созданы «социальные объекты» и «облагорожены природные зоны» в виде прудов, ручьев и речек.
Люди не верят!
Во-первых, практика показывает, что обещанного ждут даже не три года, если вообще дожидаются когда-либо.
Во-вторых, есть элементарный здравый смысл, который подсказывает, что сколько не называй белый теннисный шарик черным, он от этого на самом деле черным не станет, он останется белым. Так и здесь, высотная застройка этих мест и поймы Москва – реки в Западном Подмосковье – нонсенс! Она не нужна и противоестественна. Все аргументы «за» на самом деле мотивируются исключительно личными бизнес-соображениями отдельных бенефициаров (максимум «корпоративными» бизнес-соображениями). Людям это никаких реальных плюсов не принесет (шарик все равно «белый», а не «черный»)!
О чем идет речь? Какие проекты здесь пытались реализовать и реализуют практически?
Где-то в период 2012-2014 годов градостроительный совет Московской области одобрил концепцию размещения жилого комплекса на 60 тысяч человек!!! между деревней Глухово, селом Ильинское, поселком Ильинское-Усово и деревней Александровка Красногорского района Московской области с домами высотой до 14 этажей на участках общей площадью 215 га.
То есть это еще две Павшинских поймы, но только не у МКАДа, а между усадьбами Архангельское и Ильинское.
Застройщик ГК «Мортон» - называелся проект «МортонГрад Ильинское-Усово».
27 декабря 2014 года жители массово пришли на публичные слушания по проекту МортонГрада и заявили об однозначном неприятии данного проекта. Публичные слушания прошли с многочисленными нарушениями: еще до начала слушаний на автобусах была привезена массовка, которая заняла все места в зале ДК «Луч», в то время как сотрудники полиции блокировали входы в зал для реальных жителей, записавшихся на слушания, оставляя их мерзнуть на улице. Тем не менее, жителям удалось прорваться в зал и озвучить свое мнение – слушания продолжались более девяти часов.
Местных жителей не устраивало то, что ГК «Мортон» планировал возвести 1,5 миллиона квадратных метров жилой недвижимости на территории сельского поселения, где, в соответствии с нормативами градостроительного проектирования Московской области, запрещено строительство домов выше трех этажей. Таким образом, проект противоречит схеме территориального планирования Московской области.
Знакомо? Еще как! Достаточно вспомнить Лайково в соседнем Одинцовском районе и многие другие подобные случаи в Подмосковье и Новой Москве.
При этом здесь уже началась высотная застройка, в промежутке между Ильинским и Новорижским шоссе. Местные жители уже столкнулись с горьким опытом, что подвигло их на активное и отчаянное сопротивление. Чтобы не быть голословными, приведем цитаты с форумов и из прессы.
«Градус недовольства уже очень высок – на гос.учреждения уже образовалась огромная нагрузка за счет ЖК «Рублевское предместье» и т.д. – не построили обещанную инфраструктуру, развели всех на обещаниях – больше половины комплекса недострой. Можно жить только обеспеченным – садик от 75 000 в месяц , школа – от 70 000 в месяц, в гос. школах и садиках вас не ждут, детей уже с рождения туда местные записали. Так что, милости просим.»
«Все, что вы видите на снятых лично мною фотографиях (здесь этих фото нет – просто сохранен авторский текст), предлагается пустить под застройку. По нашим подсчетам, проектом Генплана в этом анклаве предусмотрено строительство от 5,7 до 7,3 миллионов квадратных метров недвижимости! Для сравнения – в районе небоскребов Москва-Сити предполагается построить лишь 4,5 млн кв м.Мало того, что будет под корень уничтожена уникальная природная территория. Присоединенный анклав находится во втором поясе зоны санитарной охраны источников питьевого водоснабжения Москвы. Согласно ст. 44 Водного кодекса, запрещается сброс сточных, в том числе дренажных, вод в водные объекты, расположенные в границах этой зоны (т.е. в Москву-реку по сути). Водный кодекс запрещает строить в этом районе новые очистные сооружения для сброса сточных вод в Москву-реку. И куда предполагается сбрасывать сточные воды из этих миллионов квадратных метров застройки? Чтобы дать застройщикам вволю порезвиться и хорошо заработать, предполагается закрыть Рублевский водозабор? Вряд ли. Москвичи, вы все это будете пить.»
Все это рассказано из-за обоснованного и сильного беспокойства за будущее этих уникальных мест, за природу, историю и культуру Западного Подмосковья. Нас и наших детей и внуков пытаются обворовать – это жесткое, но максимально точное определение происходящего.
Но отвлечемся от социально напряженной темы, чтобы все же закончить статью на позитивной ноте. Вернемся к истории Глухова, не вдаваясь в многочисленные подробности, а останавливаясь на наиболее интересных, на наш взгляд, моментах.
После «Смутного времени» в 1б1б году местная земля была пожалована ближним царским стольникам Борису и Глебу Морозовым. Родовое имение Морозовых, известное, как село Павловское на реке Истре (ныне Павловская Слобода) находилось в Звенигородском уезде. Старший из братьев, Борис Иванович Морозов, начал службу при дворе молодого царя Михаила Романова с должности спальника, который отвечал за государевы покои и за допуск к царю государственных лиц. Умный и энергичный, он вошел в большое доверие к царю, вскоре стал самым влиятельным среди бояр и был назначен воспитателем царевича Алексея. Впоследствии, после восшествия Алексея Михайловича на престол, Морозов сумел еще и породниться с ним, женившись на сестре царицы. Более двух десятилетий он был фактически неограниченным правителем государства, и при том далеко не бескорыстным. За время своей карьеры он увеличил собственные владения с 300 крестьянских дворов до 9 тысяч, получив имения во многих уездах Московского государства.
Глухово было отдалено от его родовой вотчины, но находилось на кратчайшей дороге из нее в Москву, и потому стало предметом особой заботы. В 1646 году в приселке Глухово уже числятся двор приказчика и 16 крестьянских дворов, которые далее только прирастали.
После кончины Б.И. Морозова и его жены деревня Глухово вместе с селом Павловским отошла в Дворцовое ведомство, в составе которого находилась несколько десятилетий, пока в 1730 году не была пожалована графу Павлу Ивановичу Ягужинскому. После кончины графа в 1736 году имение досталось его второй супруге Анне Гавриловне, дочери графа Г.И. Головкина.
В 1743 году Анна Гавриловна вторично вышла замуж за графа Михаила Петровича Бестужева-Рюмина, русского посла при различных дворах. Но она оказалась причастна к придворной партии Лопухиных, недовольной воцарением Елизаветы Петровны. Разразилось дело «о заговоре». 26 июля 1743 года ее арестовали, при втором допросе 17 августа, ввиду явного запирательства, ее подняли на дыбу, «но не дополнили прежних показаний новыми: палачи слышали только хруст суставов да истерические вопли истязуемых». 19 августа 1743 года бывшую статс-даму императрицы приговорили к урезанию языка и колесованию. Императрица изменила приговор. «Анну Бестужеву, — говорилось в нем, — высечь кнутом и, урезав язык, послать в ссылку». Ее сослали в Якутск, где она прожила под крепким караулом, полуголодная, в разваливавшемся от ветхости и сырости доме, до самой кончины в 1760 году.
Когда графиня А.П. Бестужева-Рюмина была предана суду и отправлена в ссылку, ее имения передали особой комиссии, которая находилась в Москве и следила за сохранностью господского имущества и за исполнением крестьянами всех прежних повинностей. С этого момента началась «черная полоса» для крестьян Глухова и окрестных сел и деревень. Управляющий имуществом, судя по всему, работал «себе в карман», казна недосчитывалась сборов. В результате, во всем обвиняли крестьян. Они были наказаны неоднократно, власть направляла на усмирение войска. Крестьяне были биты плетьми. Власть не обращала внимание на очевидные экономические факты – у крестьян не было никакого «подкожного жирка», с которого реально можно было бы что-то собрать (все уже было высосано мимо казны).
В 1754 году земли были переданы из комиссии законному наследнику сосланной графини - Сергею Павловичу Ягужинскому (1731-1806).
С.П. Ягужинский начал свою службу военным и дослужился к 1764 году до генерал-поручика. Это был бездарный, распутный и расточительный человек. Под конец жизни он впал в нужду и был взят под опеку, а в 1789 году, обремененный многочисленными долгами, продал деревню Глухово князю Александру Андреевичу Безбородко, видному деятелю царствования Екатерины II. Но и он скоро расстался с этим имением, по купчей 30 декабря 1798 года деревня Глухово перешла канцлеру, действительному тайному советнику графу Ивану Андреевичу Остерману.
«Черная полоса» для крестьян все не заканчивалась.
Важной доходной статьей для глуховских крестьян были переправа через Москву-реку и сплав леса. Но в середине XIX века река пробила себе новое русло через озеро Аксавское, и деревня осталась в стороне от речных путей (здесь с этого момента проходила и проходит только Старица).
В 1864 г. владевшая тогда селом Ильинское А.М. Голицына продала свое имение царской семье. К царскому дворцу было проложено от Павшина Ильинское шоссе. Но делалось это не для крестьян. Рядом с деревней находился обширный лес, в котором крестьянам не разрешалось даже рвать ягоды и собирать грибы.
Ежегодно 106 мужчин и 24 женщины уходили из деревни на заработки.
Не для всех крестьян оказались посильными выкупные платежи, составлявшие с сельского общества 1716 рублей. В случае недоимки чиновники описывали их имущество и продавали его с аукциона. В документах 1887 г. сохранилось объявление помощника звенигородского уездного исправника о распродаже в селе Павловском имущества крестьян-должников Нахабинского, Захарковского и других крестьянских обществ и в Звенигороде — имущества Глуховского и Петровского общества.
К началу нового XX века население деревни не прирастает, а намного уменьшается. Отток населения продолжался и в последующие годы.
С началом советского периода в деревне создан Глуховский сельсовет. Несколько лет деревня Глухово была приписана к Козловской волости, располагавшейся на территории нынешнего Одинцовского района, но в 1929 года при новом районировании включена в состав Воскресенского района, а в 1932 года в Красногорский район.
В конце 1920-х годов кустари-одиночки Глухова объединились в артель по производству металлоизделий, которая затем влилась в состав организованного в 1930 году колхоза. Глуховская артель делала хромированные наконечники для знамен, упаковочные молотки, металлические отхромированные штативы для фотоаппаратов.
Сейчас это элитные и желанные для многих загородные места для постоянного жительства в своем доме на земле или для дачи (загородного дома), на которые упорно кладут «злой» глаз промышленные застройщики и девелоперы.
