Вверху Онуфриево внизу Тростенское озеро Село Онуфриево находится на Юго-западе Истринского района (ранее Воскресенского уезда) Подмосковья и располагается на границе 3-х районов: Одинцовского, Рузского, Истринского.

Благодаря удобному географическому положению, село в былые времена относилось к разряду торговых: здесь разворачивались ярмарки и базары, торговали скотом, пресноводной рыбой.

В наше время удачное расположение позволяет отнести село к разряду «Русская охота». В окрестных лесах живут лоси, кабаны, много мелких животных и птиц, особенно водоплавающих. Вся местность является заповедной.

Еще в древние времена село вызывало огромный интерес у Князей и Христианства. Эта жемчужина переходила то в собственность монастырей, то в Княжеские уделы. Село имеет своего двойника – маленький город Изборск в Псковской губернии с точно таким же расположением озер, холмов, городищ. Различаются лишь названия – там озеро называется Мальское, отсюда и с.Мальское, наше озеро Тростенское, а название села Онуфриево раньше было Тростна.

Тростенское озеро

Начало Тростенского озера это заросшее лесом болото Село расположено на высоком берегу Тростенского озера, которое имеет ледниковое происхождение. Ледник сформировал чашу для воды огромных размеров, озеро уходило из Рузского в Звенигородский уезд, соединяясь с большим озером Глубоким в районе с.Андреевское. Постепенно оно зарастало, заиливалось, и, спустя тысячелетия, его нынешние размеры составляют 15 кв.км. Современное Тростенское озеро отделяется от села болотом, которое было образовано отступающей водной гладью. Оно хранит залежи сапропеля – торфа, глубина залегания которого, в некоторых местах достигает 80 м. Запасы сапропеля самые большие в Московской области, а по качеству сырье ничуть не хуже Сочинских грязей. Сапропель является отличным удобрением, а также применяется в медицине и в комбикормовой промышленности.

Кроме того, ледник принес на территорию с.Онуфриево большое количество щебня, запасов которого хватит на 200 лет. При движении ледник создал 7 больших холмов, на трех из них и расположилось село.

Церковь Успения Пресвятой Богородицы (разрушена)

До 1941 года в Онуфриево стояла каменная церковь Пресвятой Богородицы, но с началом войны она была взорвана отступавшими советскими войсками.

Успенская церковь и Тростенское озеро до войны О времени постройки церкви нет достоверной информации. Согласно документам 1504 года, раньше на этом месте находилась Ануфриева пустынь (название в те времена писали по-разному, как правило, через букву «А», а иногда даже «Анофриево»). В 1658 году обитель приписали к Саввино-Сторожевскому монастырю. По одному из более поздних документов можно предположить год постройки каменной церкви в Онуфриево - 1677. В документе указано: «В прошлом во 185 (1677) году прибыла вновь и обложена данью церковь Успения Божией Матери каменная в монастыре Онуфриевой пустыни». Слова «прибыла вновь» можно интерпретировать как «построена заново». Однако на сохранившихся фотографиях церковь не очень похожа на постройку ранних времен, что вызывает сомнения в правдивости этой даты.

По некоторым данным, в этом же 1677 году пустынь была упразднена, и каменная монастырская церковь стала приходской. А село получило название по имени придела бывшего монастырского храма.

В 1812 году войска Наполеона двигались в направлении, где находилось село Онуфриево – с запада от Москвы. Несмотря на то, что многие французские солдаты и офицеры были атеистами, беспощадными к церквям, Онуфриевский храм они не тронули. Вся основная церковная утварь была сохранена священником и церковным старостой, которые увезли ее за 120 верст при приближении французов.

Пруд у места нахождения Успенской церкви В истории Успенского храма было много необычных событий. Стоит рассказать об интересном судебном деле, проходившем в 1820-1840-х годах в Консистории, куда подал жалобу клир Успенской церкви. Тогда для строительства храма Христа Спасителя в Москве требовались строительные материалы, которые нужно было транспортировать по рекам. Решение поднять плотину на Тростенском озере привело к печальным последствиям – оказались подтоплены его берега, где находились церковные земли Успенского храма: «7 десятин 695 саженей луговой и 5 десятин болотной находятся в потопе». Жалобу клира удовлетворили и ему должны были выплатить компенсацию. Однако он получил деньги лишь спустя много лет – в 1840 году клиру было «выдано вознаграждение 144 рубля серебром», а земельный вопрос был решен еще через десять лет – онуфриевскому храму отвели 33 десятины земли, принадлежавшей бывшей церкви в сельце Загорье.

Спуск к Тростенскому озеру от места нахождения Успенской церкви Еще один удивительный случай связан со старой иконой. В 1850 году в Московской Духовной Консистории проходило дело «Об иконе Преподобных Онуфрия, Макария и Петра, внесенной в приходскую церковь села Онуфриево по прошению крестьянки Матрены Ивановой и оглашенной явленной». Суть этого крупного и интересного дела такова. Крестьянка деревни Карасино Матрена обратилась к местному священнику Петру Петрову со словами, что она неоднократно «видела во сне некого старого инока, который повелел ей отыскать помянутую икону над церковью и потом совершить молебен на кладезе с водоосвящением о месте ея. В случае же неисполнения приказания сего, явившийся инок угрожал поразить ее слепотою». Священник принялся искать среди старых ветхих икон ту, которую видела во сне Матрена. И, к большому удивлению, ее нашел.

У забора места нахождения Успенской церкви Икона была вынесена, а 25 июня прошел молебен с водоосвящением при кладезе села Онуфриево. После возвращения иконы в храм, к ней стали приходить «для молебствия» прихожане из разных приходов. В Консистории, узнав об этом, не стали запрещать молебны, но велели еженедельно докладывать о случающихся чудесах, если таковые произойдут. Однако в течение нескольких месяцев ничего удивительного зафиксировано не было, но, несмотря на это, икону решили отослать в Москву – в Чудов монастырь. Прихожане были крайне недовольны тем, что забрали их икону, и просили оставить хотя бы копию чудотворного образа. Но им был дан ответ, что не нужно «испрашивать на сие особеннаго разрешения начальства». Как разворачивалась история дальше, нам уже не известно.

Улочка центральной верхней части Онуфриево В течение XIX века приход села Онуфриева постепенно увеличивался, рос, Успенская церковь постепенно становилась тесной и порой уже не вмещала в себя молящихся. В итоге расширили трапезу Успенской церкви. А в начале XX века в Успенском храме устроили систему духового отопления, к северной стене церкви пристроили придел в честь Святителя Николая Чудотворца на средства прихожан «в ознаменование сохранения драгоценнаго здоровья Государя Императора Николая II», который вскоре освятили. Спустя 2 года внутренние стены храма были окрашены и расписаны картинами.

Сохранился документ конца XIX века с подробным описанием архитектурных особенностей Успенского храма:

«Церковь квадратная, одноэтажная. Колокольня на ярус возвышена в 1886 году. Построена из кирпича на фундаменте из белого камня. На церкви глава одна, обита жестью. Яблоко вызолочено. Крест железный, вызолоченный, 4-х конечный с завитками. На колокольне колоколов шесть. В большом весу 133 пуда 35 фунтов, перелит в 1848 году».

В том же документе описан интерьер храма:

«Алтарь отделяется каменной стеною с двумя пролетами. Приделов два, оба в ряд. В алтаре и в храме пол из лещади, в трапезе чугунный. Иконостас новаго образца с колоннами, резной из дерева. Резьба помещена на светло-розовом фоне. Ярусов иконостаса четыре. Есть медная доска, вложена в стене с надписью о погребении полковника Мещанкова».

Место нахождения Успенской церкви В приходе Успенской церкви во второй половине XIX века в ночь перед 20 и 22 июля проводились крестные ходы. Они начали проходить в 1848 году, в период эпидемии азиатской холеры, которая оставило многие дома без обитателей. Напуганные жители совершили соборную молитву, пригласив священнослужителей с иконами. К счастью, Бог услышал мольбы людей, и холера перестала уносить жизни в селениях. Традиция проводить крестные ходы продолжилась и в начале XX века.

Особого внимания заслуживал хор Онуфриевской церкви, в котором участвовали взрослые мужчины, а также мальчики и девочки. Церковному пению детей в земской школе начал безвозмездно и качественно обучать диакон Успенского храма Дмитрий Протопопов. Притом, для обычной сельской церкви уровень хора был чрезвычайно высок и даже удостоился похвалы современников. Как известно, из сел, бывших на территории современного Истринского района, только хор церкви Ивановской суконной фабрики, организованный и содержавшийся на средства Павла Григорьевича Цурикова, мог сравниться по уровню с хором Онуфриевской церкви.

Место нахождения Успенской церкви Перед революцией село Онуфриево входило в состав Никольской волости Рузского уезда. К Успенской церкви была приписана каменная часовня в сельце Загорье, которую построили вместо деревянной. В приход, помимо самого села Онуфриево, входили сельцо Загорье, а также деревни Бочкино, Денисиха, Дмитровка, Карасино, Ордино, Ремянники, Сафониха, Шеино.

При советской власти Успенскую церковь, как и тысячи других храмов России, передали общине верующих «в безплатное пользование». Сам храм в Онуфриеве сохранялся еще долгое время. А в 1932 году попал в список памятников архитектуры Истринского района. Но в феврале 1941 года все же был закрыт в связи с ходатайством населения о его закрытии.

Место нахождения Успенской церкви от спуска к Тростенскому озеру С началом Великой Отечественной войны красивый, заметный храм, стоявший на высоком берегу Тростенского озера, уже воспринимался не как украшение, а как реальная угроза. Дело в том, что командиры Красной армии посчитали, что церковь может стать для фашистов ориентиром для ведения артиллерийского огня. В итоге, в ходе битвы за Москву, при отступлении наших войск осенью 1941 года, по приказу комиссара первого ранга Михаила Сорокина из корпуса генерала Доватора Успенская церковь в Онуфриеве была взорвана.

Существует версия, что комиссар обещал жителям села восстановить храм после войны, написав расписку. В некоторых современных изданиях авторы утверждают, что после взрыва «на месте церкви образовался пруд», однако этому нельзя верить, так как на найденной архивной фотографии 1906 года четко видно, что пруд рядом с храмом существовал еще до революции.

Позже из руин храма была построена дорога, а остатки разобрали местные жители для разных нужд. То, что не пригодилось, сбросили под откос в сторону озера, где до сих пор сохранилось несколько кирпичных фрагментов разной величины.

После войны по приходскому кладбищу прошел песчаный карьер. Через некоторое время на месте церкви была построена колхозная конюшня. Однако по рассказам местной жительницы Александры Тихоновны Бубновой, «ее в 1983 году разрушил ураган. С тех пор уже это место постройками не занимали».

Блаженная Александра

В ноябре 1917 года возле церкви была погребена блаженная Сашенька, избранница Божия.

Блаженная Сашенька Она родилась 6 мая в деревне Углынь под Рузой в бедной крестьянской семье. Годом ее рождения приблизительно можно считать 1885. Не известно ни имени, ни фамилии блаженной Александры. В восемь лет девочка лишилась отца, а спустя 2 года умерла ее мать. С тех пор сироту воспитывала вдовая и бездетная тетка Мавра. Жили они бедно, не было даже во что обуться и одеться. Школу Сашенька не посещала, но, будучи смышленой, сама освоила грамоту, свободно читала духовную литературу на старославянском языке. Девочка была затворницей, никуда не ходила – ни на вечерние гулянья с ребятами и девочками, ни на свадьбы. Посещала только храм и ходила с тетушкой на похороны односельчан, чтобы проводить их в последний путь.

С 18 лет Александра начала исцелять людей с помощью молитв от физических болезней и нравственных пороков. Круглый год она ходила в одной холщовой рубашке, да маленьком пиджачке, на голову накидывала платок. Чулки не носила даже в самые сильные морозы, валенки надевала прямо на босу ногу. Считали, что она была просто Господом освящена, Господь ее грел.

К блаженной Сашеньке привозили слабых и одержимых, а уходили от нее исцеленными. Блаженная молила Господа об исцелении больных, читала Акафисты, поила святой водой. Больные люди, которых приносили на носилках, уходили от нее самостоятельно.

Был случай. Пришла как-то к Сашеньке за советом женщина – ложиться ей на операцию в больницу или нет? Сашенька молча легла на скамейку, закрыла глаза, сложила руки на груди. Женщина без слов поняла, что от операции умрет. И не поехала в больницу, а здоровье ее поправилось.

Местная жительница Мария Ефимовна Кузнецова, которая знала лично Сашеньку, рассказывала о святой:

«Сашенька была среднего роста, худощавая... Волосы русые. Она была подстрижена коротко - волосы у нее не отрастали....Она, Сашенька, так и жила у тетки Мавры. Ну, мы и ходили к ней. У нее до полу распятие было на правой стороне - как в Божием храме крест, иконы – хороший иконостас!
Ее не обижали...Повзрослела, стала помаленьку оказывать лечение, потом стала предсказывать. Вот как говорим мы здесь – к ней придем, а она знает, что мы говорили. Она все душевно воспринимала, все знала. В храм Божий каждое воскресенье с теткой ходили. Она больше в Юркино ходила, в Онуфриево и в Петрово. Тетка все ухаживала за ней, никуда одну ее не отпускала...
Сашеньку все время поддерживали: кто приедет, что привезут ей – подарочек какой. Вот так она и жила. А кормились они с огорода. Тетка работала, а Сашенька уж никуда не ходила. Тетка в огороде, по крестьянству, и все ей помогали... Один сосед вспахал, другая соседка взборонила. Соберутся все – Сашеньке, тетке Мавре картошку посадят. Тетке и в город-то даже некогда было: только от Сашеньки один уходит – другой пришел, один уехал – другой приезжает. К Сашеньке дверь не закрывалась. Изо всех сторон, вся округа, и Руза, и Можай (вероятно из Можайска-сост.) – все к Сашеньке. Все к ней приезжают на ее благословение. Дня не проходило, чтобы у кого какой беды не было: кто заболел, у кого что. А свои, в Сафонихе, ходили все время. Она излечивала: которые лежачие, которые припадочные, болезни какие... С небольшим горем придешь – она рассудит. Все относились к ней очень хорошо. Священники благословляли ее».

После Октябрьской революции на Сашеньку кто-то донес, обвинив в колдовстве и набожности. Блаженную забрали и посадили в Рузском уезде в тюрьму. Там ее не кормили. Иногда приносили селедку без воды, но Сашенька отказывалась ее принимать, при этом оставаясь бодрой и здоровой.

Тюремное начальство недоумевало, и из Москвы прислали инспектора, чтобы разобраться в ситуации. Зайдя в камеру к Сашеньке, инспектор начал говорить спокойно, но потом принялся кричать и угрожать. А Сашенька ему в ответ тихо говорит: «У тебя есть Манька и Дунька, а Манька-то тяжело больна». Инспектор был не на шутку удивлен: Дунька у него была любовницей, а Манька – женой. «Ну и что мне с ними делать?» – спросил он, едва сдерживая волнение и удивление. А Сашенька отвечает: «Оставь Дуньку, а Манька поправится». Инспектор уехал, велев освободить блаженную. К совету Александры он прислушался, и жена его поправилась. После этого он стал приезжать с женой к Сашеньке, привозил гостинцы. А после смерти Блаженной наведывался с детьми на ее могилку.

Жительница Шурмы, К.И. Назарова, рассказывала как ее мать, ходила за советом к Сашеньке. Женщина боялась, что муж не вернется с фронта. Однако блаженная ей сказала, что все будет хорошо. К счастью для женщины, ее муж вернулся живым.

Учительница А.М. Рябова поведала историю своей родственницы, которая тяжело заболела. Сашенька посоветовала ей идти в монастырь. В монастыре женщина не только обрела душевный покой, но и полностью поправила физическое здоровье.

Был случай с шурминским купцом Слесаревым, который занял под строительство бань часть Сашенькиного огорода. Тогда Сашенька незлобиво, полушутя сказала: «Иван Климентьевич, не посягай на чужое. Придет время – свое навсегда потеряешь». Так и случилось. После революции купца раскулачили, и он лишился всего нажитого за долгие годы.

Похороны Сашеньки

Смерть Сашеньки была неожиданной для всех. Она никому не жаловалась ни на что, ничем не болела.

Александра умерла в самом конце 1917 года или начале 1918 года. Похороны Сашеньки были необыкновенными. Людей было столько, что когда гроб с ее телом под звон колоколов вносили в Онуфриево, конец шествия еще не покинул Сафониху. Вся дорога длиною около четырех километров была заполнена людьми и подводами. На отпевании собралось много священников – духовенство почитало Сашеньку. До Онуфриево ее несли в открытом гробу незамужние девушки. Как они говорили потом, что было необыкновенно легко – «не тяжелей, чем ложку поднять». Каждой девушке хотелось понести гроб, и они часто сменяли друг друга.

Из воспоминаний Марии Ефимовны:

«Как ей умереть, она пошла из Сафонихи в Божий храм и с собой лопату захватила, железную. А тетка Мавра: "Зачем же?" "Так, – говорит, – нужно". Пришла, помолилась в Божием храме, а на паперти оставила лопату. Вышла из Божиего храма – берет лопату. А тетка Мавра за ней пошла. Где у ней сейчас в углу могила-то, подходит сюда и говорит: "Ну, пожалуй, здесь и хорошо..." Лопату она оставила здесь, уж в Сафониху не понесла, оставила у соседки рядом.
Потом, когда следующий подходит праздник, перед октябрьскими-то уж, собирается Мавра в Божий храм. "Что Сашенька-то, – говорит, – сегодня не встает?" Подходит, а она уже умерла. Тетка Мавра не видела как. Сашенька не говорила, болит ли у нее что, как заболела – никому не сказала. Тетка Мавра сходила за соседями – собрали ее. Пришли мужчины и говорят тетке Мавре: "Где теперь Сашеньку будем хоронить?" – "Она место себе приготовила". – "Как же?" – "Вот она где лопату поставила. Там и копайте могилу". Подошли к ограде. Стали копать могилу. В Онуфриево батюшке сказали, он панихиду служил. На вынос приехал в Сафониху. Опубликовали, когда хоронить, когда что...
Ей было 32 года, она умерла до октябрьских. Я с седьмого года, мне в революцию было десять лет, а ее уже схоронили, Сашеньку.
Она как умерла, четыре километра до Онуфриева несли ее девушки и шел народ. Я-то болела тифом в то время, я и мать, и сестра, мы трое болели с голоду. Только наш отец за нами ухаживал. Подошли под окно, видим, как Сашеньку понесли. Я-то уж не выходила, а наши певчие встречали ее на краю деревни. Несли ее девушки. Гроб открытый, головка была открыта. И свечи горели. А тихо очень было. Несли три подсвечника, впереди и по бокам, ни одна свечка не погасла. Народу-то очень много было. Новопетровские, из Можая... Слава большая. Зашли с Сашенькой в Онуфриево, а люди еще были в Сафонихе. Четыре километра все шли, все тянулись... Кругом храма стояли, зайти каждому в ограду хотелось бы, чтобы Сашеньке поклониться. Ограда была очень широкая, большая, а даже в ограде было людно.
Как только принесли Сашеньку в село к краю, ее с колокольным звоном встречали. Служба была. А священников было очень много, из Москвы сколько священства было... Отпевали ее долго.
Тетка Мавра после Сашеньки, не знаю, год жила ли. Рано она умерла, ее схоронили в Онуфриево. Все в Онуфриево наше – и Сафониха, и Загорье, и все. Кладбище у нас на всех. Сашеньку хоронили в ограде около храма, а Мавру – на общем кладбище. Как, бывало, в церковь идешь, сперва к Сашеньке зайдешь. Из Божиего храма выходишь – придешь, помолишься, опять проведаешь ее: "Сашенька, милая, до следующего воскресенья". Ей пожертвования приносили. Как ее рождение или Пасха подойдет, издалека приезжают, цветов положат. Все придут. Углынь, Можай, Волоколамск – откуда только не приезжали! Три креста поставили – один крест из Онуфриева, другой крест – из Волоколамска, а третий – можайский крест. На Пасхальную, на третий день пойдешь на кладбище – глядь, наложат и яичек, цветов наложат, и на крест цветов наставят.
У меня уж новрожденная Катька была. А я сама-то онуфриевская. Ну, я к матери поехала, в церковь-то, иду в Божий храм. Служба была преподобного Онуфрия. Привезли одну женщину, из Сафонихи, ее очень ломало. Когда в церковь ее привезли – она пальцами щелкает, и поет, и пляшет. Потом, обедня отошла, повели ее на могилку-то, ее сестра положила к ногам. Она легла и кричит: Боюсь, боюсь Сашенькиной земли! Боюсь, боюсь Сашенькиной земли!
А сестра ее крестит, а сама по крошечке в рот земельки-то, на грудь, всю обкладывает. На вот тебе! Я ушла. Смотрю, мимо наших окон она проехала в Сафониху, сидит, ничего. Отошло все у нее. Тогда все удивлялись: как она кричала, обедня пока шла. А потом полежала на Сашенькиной могилке... Сестра только: "Сашенька, милая, исцели бедную женщину!" Вот она встала, а с нее пот, с больной. Сестра ее платком вытирает. Потом посидела: Господи! Куда ж ты меня привезла? Привезла к Сашеньке на могилку»
Могила блаженной Александры

Могила Сашеньки в Дарне Во время Великой Отечественной войны Онуфриевский храм был взорван. Под угрозой взрыва находилась и Сашенькина могилка. После войны по приходскому кладбищу прошел песчаный карьер. Но работы неожиданно прекратились недалеко от ее могилки. Ни одного захоронения не уцелело кроме могилы блаженной Александры. Иначе как чудом это не назовешь.

Однако останки Сашеньки все же покинули прежнее место. Дело в том, что многие почитатели блаженной не считали могилу местом благоговения перед Богом. По воспоминаниям Марии Кузнецовой, могила пришла в запустение, ее окружили дачные дома, от которых на могилу стекали нечистоты с помойки и свинарника.

В 1996 году останки блаженной Александры перезахоронили в церкви Крестовоздвижения в селе Дарна.

Для них был сделан новый гроб. Александра покоится ныне против алтаря прекрасной церкви, в храмовой ограде, в ухоженной могилке под большим деревянным крестом.

Но до сих пор верующие приходят и на место первого Сашенькиного захоронения.

26 июня 2004 года по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия состоялся чин закладки нового храма-часовни в честь Успения Божией Матери. Территорию строительства оградили забором, в центре участка установили деревянный крест. Выделенные районным бюджетом 500 тысяч рублей были направлены на работы по строительству храма-часовни в честь Успения Пресвятой Богородицы. В 2005 году был выполнен проект кирпичного храма-часовни, а вскоре планировалось начать его постройку. Но, к сожалению, спонсоров не нашлось, а для местного населения это было непосильной ношей. В итоге строительство остановили.

Остается надеяться, что многочисленные верующие села Онуфриево все-таки дождутся возведения нового храма Божьего. К тому же он стал бы лучшей памятью о блаженной Александре – уникальной святой, жившей и захороненной на Истринской земле. Зимой 2017-2018 года исполнилось 100 лет со дня ее смерти.



Яндекс.Метрика